Сегодня, 13 августа, заслуженной артистке России Ирине Долгановой, известной многим зрителям по роли Сони Гурвич в фильме «А зори здесь тихие» (12+), исполняется 75 лет. Накануне праздника «Открытый Нижний» созвонился с актрисой нижегородского ТЮЗа, чтобы расспросить о съёмках в культовой двухсерийной картине Станислава Ростоцкого, подарившей ей узнаваемость в советские годы. Однако артистка ловко увела разговор в сторону театра, который, как оказалось, для неё куда важнее кино.
— Вы учились в Саратове, но в итоге связали свою жизнь с Нижним Новгородом. Кто предложил вам работу в Горьковском ТЮЗе?
— Судьба свела меня с Борисом Абрамовичем Наравцевичем, который был тогда главным режиссером Горьковского ТЮЗа. Он мне и предложил приехать работать в Горький. Это знакомство во многом определило мою судьбу, потому что я всю жизнь проработала здесь, хотя было много предложений уехать, в том числе и в Москву. Но я всегда была и остаюсь верным уже Нижегородскому ТЮЗу.
После роли Сони Гурвич режиссёр Станислав Иосифович Ростоцкий пытался уговорить меня войти в штат киностудии, но я отказалась, потому что считала, что кино не даёт актёру развиваться так, как театр. Театр для меня был и остаётся важнее, он стал школой профессионализма. Работая здесь, я набиралась опыта, обогащала своё мастерство. Конечно, я вспоминаю съёмки в фильме «А зори здесь тихие» как важную часть своей карьеры, но в театре я нашла своё призвание. У меня было много главных ролей, и каждая из них давала мне больше, чем просто работу. Это был настоящий творческий процесс.
— В 2013 году вы сыграли в мини-сериале «Переводчик» (18+) режиссёра Андрея Прошкина. Как изменился съёмочный процесс за эти годы?
— Технически кино очень изменилось. Раньше, например, мы снимали сцену и отправляли плёнку в Москву на проявку. Ждать результатов было долго, и всегда была вероятность, что кадр окажется бракованным и что его придётся переснимать. Сейчас же всё происходит мгновенно: режиссёр сразу видит на мониторе результат, и можно моментально принять решение. Это значительно упрощает процесс. И рада, что смогла поработать в таких условиях.
Андрей Прошкин — очень талантливый режиссёр. Когда мне предложили роль, я сразу согласилась, потому что хотела поработать с ним. Единственное, меня смущало, что зачастую режиссёры используют только те качества, которые уже есть в актёре, а новых граней не раскрывают. Но с Андреем всё было иначе. Хотя роль у меня была возрастная. Характер у героини был необычный. Мы много работали над сценами. Режиссёр прислушивался к моим предложениям, что редко бывает. Иногда приходилось подстраиваться под камеру, но это было очень интересно.
— Вы рассказывали, что популярность фильма «А зори здесь тихие» для вас стала неожиданностью. Как вы с ней справлялись?
— Мы все были узнаваемыми, но спокойно с этим справлялись, звездной болезнью не страдали.
— Вас до сих пор узнают как Соню Гурвич?
— Бывает. Особенно удивляет, когда узнают люди 30-35 лет, не самые молодые, но и не возрастные. Они просят сфотографироваться или дать автограф. Это приятно, хоть иногда и хочется быть невидимкой. Но это тоже радует, поскольку это значит, что люди знают меня не только по фильму, но и работе в театре.
— Значит вы предпочитаете съёмкам в фильмах работу театре?
— Безусловно. Театр — это моя жизнь. Я всегда очень переживаю за то, что в нём происходит. Театр сложнее, чем кино, и волнует он меня гораздо сильнее.
— Кто чаще всего приходит на ваши спектакли? Это больше молодёжь или люди постарше?
— На наши спектакли ходит совершенно разная публика. Вот, например, у нас есть детская сказка «Сказка о потерянном времени» — режиссер Елена Фирстова. Казалось бы, это детская история, где волшебники крадут жизнь у молодых, которые бездельничают. Но в этой версии сценарий адаптирован к современности. В центре сюжета — смартфоны. Молодёжь теряет молодость, потому что все время проводит в этих гаджетах. Это действительно актуальная проблема, словно болезнь современности.
Когда я еду в метро, мне даже хочется посчитать, сколько человек сидит с телефонами. Сначала я думала считать тех, кто с ними, но быстро поняла, что проще посчитать тех, кто без смартфона в руках. И вот наши волшебники в этой сказке забирают молодость у детей через гаджеты. Взрослые зрители в восторге от этого спектакля, возможно, даже больше, чем дети. Они узнают в этом самих себя, но в то же время это добрая, предупреждающая история.
— А сейчас вы что-то репетируете?
— Да, сейчас я репетирую спектакль «Воспитанница» Островского, который ставит Елена Фирстова в честь 100-летнего юбилея её отца, Бориса Абрамовича Наравцевича.
— А как вы оцениваете молодых актёров, которые сегодня приходят работать в театр? Что бы вы им посоветовали?
— У нас чудесные ребята. Они сильные, яркие, полны энергии и желания работать. Мне нравится, как они смотрятся на сцене. Я бы им ничего не советовала. Пока человек сам не наберется опыта, он ничему не научится. Нас мамы тоже всегда учили, но мы разве слушались? Пока не набьёшь своих шишек, не поймешь. Поэтому не нужно никому ничего советовать. Со временем придёт понимание, что родители были правы, но лучше, когда человек сам приобретает опыт и правильно выбирает свой путь.
Фотографии предоставлены «Открытому Нижнему» Ириной Долгановой
Даниил Буйлов
